Плата за блаженство - Страница 18

Ее изысканный, опасный плен…

Не осталось ни единой части тела, которую Алессандро не присвоил бы себе. Он не упустил ни миллиметра ее кожи, которую исследовал пальцами, ртом и своим дьявольским языком. Он брал ее с такой страстью, которая граничила с отчаянием. И Элена понимала его, потому что испытывала те же чувства, тот же всепоглощающий голод. Им обоим было невозможно насытиться друг другом.

И не важно, сколько раз он делал это и как часто она выкрикивала его имя. Как долго он держал ее в своих руках, пока она впадала в беспамятство. Голод всегда поджидал их.

А Элену заставлял цепенеть при мысли – она больше никогда не сможет оставить этого человека. Ей казалось, даже его голос оставит на ней следы до конца жизни…

Но Элена и возвращала все сполна. И кому было дело до того, что она сама бросалась в это пламя?

Она уложила его на лопатки на том же самом обеденном столе, забралась на него сверху. Использовала свой рот и руки для того, чтобы он застонал от наслаждения. Она знала, что именно приводило его в трепет, отчего он закатывал глаза и терял контроль над собой и что вызывало его смех, когда они исследовали друг друга в темноте. Она дразнила его, изматывала – затем засыпала, обвившись вокруг него, прижимаясь к широкой груди, убаюканная его спокойным дыханием.

«Успех именно таков, – говорила себе сейчас Элена. – Тебе следует гордиться собой».

Но вместо этого она представляла, как они танцевали в бальном зале, вспоминала об эмоциях, возникших между ними. Даже теперь, даже сейчас это воспоминание озаряло душу.

Что могло быть между ними когда-то… То, кем они могли бы стать когда-то…

Она не должна была позволять мечтать о подобном, потому что это принесет лишь боль. Не должна представлять, как бы все могло быть…

Если бы его поцелуи значили больше, если бы он улыбался ей, когда она прижималась к нему и шептала его имя…

«Вернись из своих фантазий, – призывал внутренний голос, и Элена почувствовала боль во всем теле. – Ты здесь, чтобы быть его девкой и никем больше».

Боль прошла, и она почувствовала себя снова в порядке.

Выключив воду, Элена потянулась за полотенцем.

Алессандро стоял в дверном проеме душевой, скрестив руки на обнаженной груди. У нее перехватило дыхание – как же он прекрасен…

– И как долго ты здесь? – Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы голос звучал спокойно.

Со временем ей наверняка станет легче. Она научится притворяться.

– Не очень долго.

– Разве ты не собирался на пробежку?

– Да, – он улыбался. – Я уже закончил.

– Видимо, я пробыла в душе дольше обычного, – пробормотала Элена.

– Как думаешь, ты действительно беременна? – как-то вечером спросил Алессандро.

Лучи солнца проливались в комнату сквозь широкие окна, наполняя постель, на которой они были вдвоем, теплым светом. Он провел пальцами по ее животу, его голос был серьезен. Это было уже слишком. В его глазах она прочитала томление…

Элена оседлала его, изогнулась, заставив войти еще глубже… Секс был лучше эмоций, легче.

Он выдохнул, прикрыл глаза.

– Мы совсем скоро узнаем об этом, – ответила она, не прекращая двигаться, напоминая, кто они друг другу и зачем здесь. – И потом сможем прекратить притворяться, будто между нами есть что-то большее, чем секс.

Он подтянул ее лицо к себе за подбородок и прошептал ей что-то в самые губы. Лишь много позже, когда они отдыхали, насытившись друг другом, она смогла понять, что это было.

«Будь ты проклята!»

* * *

Элена приближалась к нему, на ходу закутываясь в большое мягкое полотенце. Алессандро посторонился, чтобы пропустить ее. Она прошествовала к его огромной кровати, занимавшей почти весь угол.

Теперь ничто не было тем, чем представлялось прежде. Сам Алессандро был не тем, кем ей казался. Она никак не могла взять в толк – Алессандро и Никколо не имели ничего общего! Теперь Элена просто ждала, пока огонь между ними не обратится в дымку на горизонте…

И было вот еще что: Алессандро не пытался скрываться за положительным имиджем. Не пытался притворяться лучшим человеком. Он был суров, тверд, требователен, но умел слушать и слышать. Он заботился о ней так, как это не делал никто другой прежде. Он мог взять расческу из ее рук и ласкать ее волосы, заставляя дрожать от чего-то большего, чем возбуждение. А когда они встречались глазами в отражении зеркала, его охватывала страсть, и он брал ее у ближайшей стены…

«Он не похож на Никколо. Он хуже его, – без устали напоминала она себе. – Ты просто не можешь видеть всего, но это никуда не пропадает. Это должно быть здесь!»

Если Алессандро не был похож на Ника, у нее нет оснований не доверять ему. Элена действительно чувствовала себя с ним в безопасности. Это чувство захватывало ее. Она уже слишком долго скрывалась и не могла остановиться – очень многое поставлено на карту. Особенно если брать в расчет то, как ускорялось биение ее сердца при одном его взгляде…

– Что-то не так? – Алессандро стоял позади нее. Ее обезоруживала эта ласка и забота в его голосе. Но она не могла плакать при нем. Не могла предать себя, когда зашла так далеко…

Элена обернулась. Его взгляд был темен – он волновался за нее! И это чувство она тоже никак не могла принять.

– Иди ко мне, – сказала Элена, ее голос был полон чувственности, всего того, чего она не могла и не хотела показывать.

И он подчинился со всей страстностью изголодавшегося хищника, глаза нацелены на нее, темные и блестящие. Она подождала, когда он приблизился к ней как можно ближе, и отбросила полотенце в сторону.