Плата за блаженство - Страница 16

Он с сожалением отпустил ее, лишь когда она сама оттолкнула его.

– Прекрати! – тихо произнесла она. – Мне не нужно это подобие заботы.

Почему она заговорила об этом? Он терпеть не мог подобных сцен. И почему он все еще здесь?

– Элена…

– Я же попросила тебя оставить меня в покое! – прошипела она.

Алессандро выругался.

– То есть я могу воспользоваться тобой в любой момент? – Он был нарочито груб. – Могу нагнуть тебя на этом самом столе, заставить стонать и дрожать, и ты с удовольствием примешь это. С жадностью.

Ее лицо побледнело, но теперь ничто не могло его остановить. Какая-либо нежность, зародившаяся в его душе, окончательно пропала. Он был в ярости, не мог понять, кто заслуживал большего отвращения – она или он сам. Он просто хотел обрести покой, который царил в его душе прежде.

– Ты не можешь отказать мне ни в чем. Ни в чем!

– Тебе от этого легче? – Ее глаза метали молнии.

– Элена, меня нельзя назвать поборником скромности. И мне кажется, тебя это устраивает.

Она раздраженно повела плечами:

– Я знаю, ты не уважаешь меня. – В ее голосе прозвучало что-то вселившее в него чувство стыда. – Я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь, ты много раз повторял это. И не нужно еще раз доказывать мне ничего!

– Ты не уважаешь саму себя! – бросил он ей в лицо.

– Но тебе бы следовало. – Она покачала головой, и Алессандро ужаснулся: казалось, ее глаза были полны слез, однако она не заплакала. Она лишь смотрела на него бездонными глазами. – Не так ли? Как ты можешь не уважать меня, но делать все это?

– Элена… – Он запнулся. Его разрывали противоречивые эмоции. Она творила с ним что-то невообразимое. Она думала, он хороший человек? Что ж, ему стоит попытаться стать таким.

– Ты зовешь меня шлюхой, затем зовешь своей, – тихо сказала она. – Ты уважаешь себя самого?

Его словно сносило мощным течением. Но он все еще был здесь, смотрел на нее.

– Словно… Словно в тебе две разные женщины, – наконец смог сказать Алессандро, когда буря в его душе чуть улеглась. – Одну я знаю, и знаю хорошо. Она та, кто выбрала для себя Никколо Фалко и отчаянно защищает сделанный выбор. Но другая Элена, – он понизил свой голос до чувственного шепота, его глаза вновь засияли, – другая же…

Другая была той, кого он представлял себе все это время. Женщина, которую он желал столь сильно, что сознательно вытеснял образ возможного жениха. Хотел прикасаться к ней, танцевать с ней…

«Но эта женщина существует лишь в твоем воображении. – Алессандро напомнил себе об этом с излишней жестокостью. – Не была тогда, не станет ею никогда».

– Люди – довольно сложные создания, – заметила она спустя мгновение, цвет ее глаз изменился, стал серым. – Ты никогда не сможешь по-настоящему узнать человека, если он сам тебе этого не позволит.

– Или они должны открыться, – согласился он. – Как это сделала ты.

Она сглотнула, чуть кивнув. Это было едва заметное движение, но Алессандро заметил это. Он знал – в этот момент Элена сдалась, он победил. Ему, победителю, следовало чувствовать триумф, но вместо этого его заполонила пустота.

– Все кончено, – прошептала она.

Алессандро не остановил ее, когда она развернулась и ушла. Она вновь оставила его в одиночестве, в разом опустевшей комнате, от чьих стен еще отражалось эхо былой страсти.

Он почувствовал укол совести.

Элена была грустна, и он – причина этого. Она смотрела на него так, словно он монстр. Нет, гораздо хуже… Казалось, она догадывалась – это его сознательный выбор. Знала – прежде он поклялся никогда не быть человеком, похожим на своего отца. Жестоким, бессердечным. Словно знала…

Как же ему дальше жить?

Теперь он не знал, как остановиться.

Глава 6

Элена свернулась калачиком в одном из широких кресел, стоявших у распахнутых французских окон. Не мигая, она смотрела на линию горизонта, где серебрилась морская гладь. Луна висела над самой землей, большая и желтая.

Она думала о сопротивлении и о подчинении. О том, как закончится ее неконтролируемая страсть, прежде чем Алессандро поглотит ее всю.

– Мне следовало запереть дверь, – проворчала она.

– Я хочу видеть тебя в моей постели. Начиная с сегодняшнего дня, – его голос не терпел возражений, – и навсегда. Ты проиграла эту игру.

Он принял душ. Даже на расстоянии Элена могла слышать запах свежести и мыла. Его густые влажные волосы лежали надо лбом красивой темной волной. Теперь он смотрел на нее по-иному и казался чуть слабее, более доступным.

Алессандро явно ожидал – она вот-вот снова станет перечить ему. Это было видно по его позе, по напряжению в каждой линии тела. Полуприкрытые глаза следили за каждым ее движением, за каждым вздохом.

«Можешь ли ты лишиться еще одной части себя?» – спросила она сама себя и вслух произнесла:

– Хорошо.

В комнате повисла тишина. Он чуть склонил голову:

– Что ты сейчас сказала?

– Я соглашаюсь с тобой. – Элена поднялась с кресла, босыми ступнями чувствуя прохладу деревянных половиц. Ничто теперь не поможет ей. – Ты победил.

Опустив голову, Элена смотрела на свои ноги. Ей нельзя было глядеть на Алессандро. Она чувствовала, как его сила и теплота словно обволокли тело, словно это была неизвестная ей древняя магия, которая меняла и разрушала ее.

«Если только я позволю», – напомнила себе Элена. Она может лишиться части своей души, но это будет справедливой платой за блаженство. Сейчас и здесь она в безопасности, так это и должно оставаться. Как только она сдастся Алессандро, он тотчас же утратит к ней интерес. Именно так поступают все мужчины. Это значило одно: как только истекут их сорок дней вместе, он просто умоет руки. Поспешно, с радостью избавится от нее, так и не сообщив ничего Никколо. Она наконец-то обретет свободу, а Ник окончательно потеряет ее след.